К 75-летию боев за Птахинскую высоту

Июль – макушка лета, как сказал поэт… И он делит пополам не только лето, но и весь год. А тот июль сорок третьего стал еще и «экватором», «водоразделом» самой страшной войны в истории человечества!

Только-только начался ее третий год. Весы военной удачи летом сорок третьего застыли в неустойчивом равновесии. После блестящей Сталинградской победы последовала весенняя неудача Красной Армии под Харьковом, уже третья в этой войне. К лету фронты по всему земному шару застыли в напряженном ожидании решающих схваток. К Курской дуге стягивались ударные «кулаки» советских и германских армий. На Тихом океане флоты противников, истощенные в многомесячном сражении за Гуадалканал, копили силы. В Северной Африке будущий американский президент Эйзенхауэр собирал армию вторжения, готовясь к броску на Сицилию.

Птахинская высотаГде уж тут разглядишь на глобусе деревушку Птахино, точнее – две одноименные деревни. Вот уже несколько столетий стояли они неподалеку от Дергановского озера, чье старинное название, «Северет», «Северично», уже стало забываться. Впервые оно мелькнуло в военных сводках в начале мая. После весенних боев, завершивших Великолукскую операцию, линия фронта стабилизировалась в десяти километрах юго-восточнее города на Ловати, в болотистой низине, по которой протекает речушка Сверетица, сохранившая в своем названии старое имя Дергановского озера.

Держать оборону в болоте – мало хорошего. Так рассудило командование немецкой 291-й пехотной дивизии и, укрепив находящуюся в тылу возвышенную гряду, отвело туда свои передовые части.

Высоты у деревни Птахино уже как-то попадали на военные карты. Почти за два года до описываемых событий здесь «споткнулось» немецкое наступление страшного лета сорок первого года. Позиции на высоте тогда держали бойцы 179-й стрелковой дивизии полковника Н.Г. Гвоздева. В июле сорок первого комдив не раз лично поднимал бойцов в контратаки на склонах Птахинской высоты во время первой обороны Великих Лук. Полковник погиб 8 сентября сорок первого от снайперской пули под Андреаполем…

3 мая 1943 года отход немцев был замечен советской стороной.

Из книги А.П. Белобородова «Всегда в бою», в те дни – командующего 5-м гвардейским стрелковым корпусом, которому была подчинена 46-я гвардейская стрелковая дивизия:

«…5 мая, в 14.00, на командный пункт корпуса один за другим стали поступать доклады: "Противник отходит". Отдаю приказ преследовать отходящих фашистов. К утру 6 мая соединения корпуса продвинулись по всему фронту на 4 — 4,5 км и вышли к рубежу Сурагино, Изосимово, Корине, Березово, Островки, Птахино (южн.), то есть к гряде высот, круто вздымавшихся над заболоченной широкой поймой безымянной речушки…»

141-й гвардейский стрелковый полк 46-й гв. стрелковой дивизии получил приказ на преследование отступающего, как полагали, противника. К 6 мая батальоны полка овладели станцией Чернозем, деревнями Ехново, Дерганово, Орлово. Но дальше наши наступающие части наткнулись на сильный огонь противника с Птахинской высоты и остановились. 7 мая после проведенной разведки была предпринята первая попытка штурмом выбить врага с высот. В пять утра после 25-минутной артподготовки два батальона полка, усиленные тремя танками Т-34, начали наступление на северную окраину деревни Птахино. Однако по наступающим был открыт ураганный минометный огонь, путь им преградили минные поля, проволочные заграждения в пять рядов, противотанковые рвы и надолбы. Все танки были потеряны, наши войска, понеся потери, отступили на исходные позиции. Этот бой показал, что выбить немцев с тщательно укрепленной высоты с ходу не удастся. Войска перешли к обороне и занялись обустройством своих оборонительных позиций.

Разведка доносила, что на немецкой стороне продолжаются перемещение войск, строительство новых оборонительных рубежей. Было понятно, что если не выбить немцев с высоты сейчас, то к осени это будет стоить еще больших потерь.

Из книги А.П. Белобородова «Всегда в бою»:

«…Новый командующий войсками Калининского фронта генерал-полковник А. И. Еременко, бывая в 3-й ударной армии, каждый раз справлялся: "Почему до сих пор не взяли Птахинскую высоту?" Генерал Галицкий спрашивал о ней у меня, я - у командира 46-й гвардейской дивизии Карапетяна. Сергей Исаевич горячо уверял:

- Возьмём, непременно возьмём. Дайте срок.
- Прошли все сроки, Сергей Исаевич!
- Знаю, у самого душа болит. Ох, трудное дело служить в пехоте! Мне бы коня да клинок...
- А если без шуток?
- Думаем, Афанасий Павлантьевич. Сидим вместе с Романенко перед этой Птахинской высотой и думаем...»

Командование полка, дивизии, корпуса, армии и даже Калининского фронта было озабочено этой самой высотой. Именно к ней было приковано внимание штабов по обеим сторонам линии фронта в начале лета сорок третьего года.

Из журнала боевых действий 141-го гвардейского стрелкового полка 46-й гвардейской стрелковой дивизии:

«…В течение нескольких недель противник упорно оборонял заранее укрепленную линию обороны. Выставленное вперёд боевое охранение на высоту Птахино имело возможность контролировать весь передний край обороны не только нашего полка, но и всей дивизии, наблюдать за нашими перемещениями в глубине нашей обороны и тем самым обеспечивая себя надежным охранением своего участка обороны. Это затрудняло нашим войскам развертывание каких-либо операций.

Перед полком была поставлена задача во что бы то ни стало захватить высоту Птахино, как опорный пункт, имеющий важное стратегическое значение.

Все попытки вести открытое наступление на эту высоту подразделениями полка, поддерживаемое артсредствами, не давало никакого результата. Противник открывал ураганный огонь по нашей наступающей пехоте, и пехота со значительными потерями отходила на исходное положение. Не зная силы и оснащенности противника, атаковать высоту Птахино не удавалось. Тогда перед разведкой была поставлена задача: организовать наблюдение за обороной противника и выявить его огневые точки, попытаться установить его численность. Для этого в течение нескольких дней были выставлены засады, которые изучали передний край немецкой обороны на высоте Птахино.

Штабом полка под личным руководством командира полка гвардии подполковника Романенко был разработан план действий. Подготовка и проведение операции были поручены гвардии старшему лейтенанту Ширяеву, который согласно плану проводил подготовку бойцов, тренировку на местности в условиях, приближенных к условиям Птахинской высоты.

Осуществление операции было назначено на 23 июня в час ночи…»

Для обеспечения операции один батальон полка в течение двух дней вел беспрерывный беспокоящий огонь из всех боевых средств по переднему краю противника. Под прикрытием огня разведчик-сапер гвардии сержант Горбенко скрытно проделал три прохода в минном поле и проволочных заграждениях. В полночь штурмовая группа, скрываясь в густой ржи, подобралась на 30-50 метров к позициям противника. Бойцы залегли в ожидании сигнала. Он последовал в три часа ночи. Бойцы броском преодолели расстояние, отделявшее их от немецких окопов, и ворвались на позиции врага. Немцев удалось застать врасплох, некоторые выскакивали из блиндажей в одном нижнем белье. Началась паника, воспользовавшись которой наши бойцы захватили ключевые точки немецкой обороны. Красный флаг над высотой водрузил гвардии младший лейтенант Кабир Рассулович Кадыров, уроженец Таджикистана.

Из наградного листа гвардии младшего лейтенанта Кадырова, представленного к ордену Красного Знамени:

«…Кадыров в боях по захвату Птахинской высоты проявил умение командовать взводом в сложных условиях боя: его взвод первым ворвался на высоту, быстро продвинулся в глубину обороны противника и закрепился на левом фланге.

В отражении неоднократных атак противника взвод Кадырова, воодушевленный личным примером храбрости и героизма своего командира, показал пример храбрости и отваги…»

В поддержку штурмовой группе прибыла стрелковая рота и рота противотанкистов. Артиллерия противника пока молчала…

Из журнала боевых действий:

«…В первые часы штурма захвачены 4 пленных и трофеи: станковых пулеметов - 4, легких пулеметов – 9, ротных минометов – 11, винтовок – 100, автоматов – 18, раций – 2, оптических приборов – 3, телефонных аппаратов – 8, коммутатор – 1, радиопередатчик и 40 пластинок…»

Из книги А.П. Белобородова «Всегда в бою»:

«…23 июня, около трех часов утра, меня разбудил телефонный звонок. Слышу бодрый голос генерала Карапетяна:
- Все в порядке, можете докладывать в штаб армии.
- Что в порядке?
- Высота в полном порядке. Романенко сидит на вершине, пьет чай.
Это было так неожиданно, что я переспросил:
- На Птахинской?
- На ней.
- Ну, - говорю, - молодцы вы с Романенко. Без артподготовки?
- Да! На штык взяли...»

Однако торжествовать победу было еще рано. Опомнившись, противник тут же принялся яростно контратаковать. До пяти утра наши бойцы отбили три атаки немцев. С рассветом начался мощный артиллерийский и минометный обстрел, за которым последовала новая атака силами до батальона. Немецкое командование стремилось любой ценой вернуть высоту. Атаки, перемежаемые артогнем, следовали одна за другой. Ввиду важности захваченной позиции, на высоту перешло командование полка во главе с самим комполка Романенко, установив личную связь с подразделениями, участвующими в бою. Укрепившиеся на высоте штурмовые группы и стрелков прикрыла наша артиллерия. По корректировке наших бойцов орудия накрывали огнем атакующие подразделения немецкой пехоты, нанося им тяжелые потери.

Не сумев выбить гвардейцев с высоты массированными атаками в первые сутки, немецкое командование в последующие дни перешло к тактике действий мелкими группами. Всего до 30 июня было предпринято около тридцати атак на наши позиции. Все они были отбиты ружейно-пулеметным огнем укрепившихся на высоте бойцов.

Из книги А.П. Белобородова «Всегда в бою»:

«…Вражеские контратаки продолжались. Постепенно в них втянулась большая часть сил 291-й немецкой пехотной дивизии, затем полк 1-й бригады СС. С нашей стороны на высоту тоже прибывали подкрепления, туда перебрались и командир 141-го полка Романенко, и командир 46-й гвардейской дивизии Карапетян. Приказ командующего армией требовал удержать Птахинскую высоту любой ценой.

12 артиллерийских и 7 минометных батарей противника били по высоте, поддерживая контратаки своих танков и пехоты.

Ответный огонь по боевым порядкам фашистов вели 30 наших батарей и два гвардейских минометных дивизиона. С утра и до вечера каждый день высоту и подступы к ней застилали густые клубы дыма. Непрерывный грохот рвущихся снарядов и мин висел над окрестностями. Высота была сплошь перепахана воронками, весь ее растительный покров сорван и обуглен огнем и металлом.

Как-то ночью, когда я пришел на Птахинскую, генерал Карапетян, почерневший от пыли и пороховой гари сказал:

— Романенко уверяет, что высота метра на полтора ниже стала. Но, говорит, пусть хоть всю сроют снарядами, а — удержим...»

Третьего июля в три часа ночи противник силами до двух батальонов при поддержке четырех танков перешел в атаку с направления деревни Островиты. Ценой больших потерь немцам удалось ворваться в расположение наших войск и захватить около 100 метров окопов на юго-западном склоне высоты. Дело дошло до рукопашных схваток. На правом фланге все атаки противника были отбиты.

На следующий день атаки противника продолжились. В ходе тяжелых боев удалось выбить танки противника: два подбила наша артиллерия, еще два подорвались на минах. Тогда для поддержки атакующих противник бросил в бой самоходные артиллерийские установки. После того, как и они были потеряны, противник наконец-то прекратил попытки выбить наших бойцов с Птахинской высоты.

Из журнала боевых действий:

«…Потери противника за время боев с 23.06 по 5.07.43г.: убито и ранено 1800 солдат и офицеров. Взято в плен 7 солдат и офицеров. Наши потери за это же время 205 убитых и 630 раненых…»

Всего за успешное проведение операции и проявленные при этом героизм и стойкость 476 бойцов и командиров 46-й гвардейской стрелковой дивизии были награждены орденами и медалями Советского Союза. В последний день обороны высоты осколком немецкого снаряда был ранен командир 141-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковник П.С. Романенко. На посту комполка его сменил гвардии майор Жданович.

Так завершились «бои местного значения» за Птахинскую высоту. О них не сообщали сводки Информбюро. В дни, когда сражение за Птахино близилось к концу, двинулись фронты на Курской дуге – именно об этой битве, завершившей перелом в войне, скоро будут писать книги, снимать фильмы. А в ночь с 9 на 10 июля парашюты десантников 82-й американской дивизии раскрылись в итальянском небе, началась операция «Хаски», результатом которой стал выход Италии из войны. Война пересекла свой «экватор», и сражение за Птахинскую высоту стало тем самым «камешком», который вместе с глыбами Курской и Сицилийской операций склонил чашу весов коренного перелома в сторону нашей окончательной победы. До неё оставалось еще почти два года…

Материал подготовил учитель истории, краевед Юрий Алексеев.